Реновация промышленных территорий и объектов

Андреев Максим

Удачные и не очень примеры реновации промышленных объектов, преобразования, приспособления для новых функций и целей. Рассмотрены проекты российских и зарубежных архитектурных мастерских.

Реновация промышленных территорий и объектов

Введение

В структуре развивающегося современного города в последние годы проблема реновации промышленных территорий является особенно актуальной. Под термином реновация понимается адаптивное использование зданий, сооружений, комплексов при изменении их функционального назначения.

Целесообразность реновации, внедрения альтернативных функций обуславливают социальные, экономические, психологические, исторические и эстетические факторы. Многие промышленные предприятия переносятся из центра города на его окраины, в область. При отказе от промышленного использования территории предусматривается снижение негативного воздействия на экологию.

Использование внутренних территорий, архитектурно-пространственная и функциональная организация которых на сегодняшний день не соответствует их градостроительной значимости и потенциалу, обычно не предполагает реновацию и восстановление предприятий. Поэтому одним из вариантов использования территории является полный снос существующего объекта и строительство нового по функциям комплекса с нуля. (Квартал Гелизен Кирхен, Германия, арх. М. Ковальски – на территории завода по производству печей) [Прил. 1].

Но при таком методе значительно увеличиваются затраты на снос объектов, на расчистку территории и так далее. Тем более что во многих случаях производственные здания являются архитектурными памятниками и охраняются государством (что очень характерно для нашего города [для Санкт-Петербурга – прим. ред.]).

Именно поэтому в данной работе я и хочу рассмотреть примеры различных вариантов преобразования промышленных территорий и объектов с сохранением зданий и изменением функции, проанализировать опыт различных стран и архитектурных мастерских.

В.С. Антощенков. Курс лекций «Современное градостроительство»

Центр искусств и медиатехнологий в Карсруэ

Начать сравнение хотелось бы с примеров из зарубежной практики проектирования.

Первый объект, который мне хотелось бы рассмотреть, – Центр искусств и медиатехнологий в Карсруэ (Zentrum für Kunst und Medientechnologie Karlsruhe), Германия [Прил. 2].

Размещение в 1997 году на территории и в корпусах индустриального предприятия «IKWA-Карлсруэ-Аугсбург» современного общественного центра стало одним из примеров радикального пересмотра роли промышленного объекта в обновлении городского ландшафта. Широкие, высотой в три этажа блоки здания фабрики симметрично расположены вокруг десяти внутренних дворов. Здание выполнено из бетонных рам с заполнением кирпичной кладкой по фасадам. Заброшенное в семидесятые, а затем оккупированное художниками, в конечном счете здание было переведено в ряд памятников промышленной архитектуры.

Конкурс на реконструкцию, обслуживание и расширение здания завода выиграла архитектурная мастерская ASP SCHWEGER ASSOZIIERTE. Архитекторы удачно сохранили здание 1918 года и внедрили новые высокотехнологичные элементы. Например, для избежания негативного влияния шума и вибрации на здание, звуковая студия была вынесена за пределы фабрики в виде большого стеклянного куба перед фасадом.

Современные электронные технологии, как правило, требуют пространство – не более чем обыкновенную коробку, поэтому в промышленных масштабах залов, с крупными пролетами, фабрика представляла потенциально идеальный контейнер.

Перекрыв дворы фонарями и преобразив внутренние пространства, архитекторы добились идеального современного и функционального пространства. Размещенные на крышах солнечные генераторы питают трамвайные пути прилегающих территорий.

Особое внимание на данном объекте было уделено преобразованию участка вокруг здания, попытке создания максимально естественного природного комплекса вокруг здания, тем самым играя контрастами между высокими технологиями и возвращением к природе при выходе из здания. Проблема с парковками была решена устройством заглубленного паркинга на протяжении всего здания. Вся площадь над этим гаражом представляет собой зеленый газон, с восемью модулями искусственного рельефа с посадками деревьев. Модули выполнены из металлических листов, сохраняя таким образом «память места», его индустриальное прошлое.

Mixed media – architectural design of an art center in Karlsruhe, Germany. The Architectural Review, April, 1998 by Layla Dawson
Официальный сайт мастерской ASP SCHWEGER ASSOZIIERTE
В.А. Нефедов. Ландшафтный дизайн и устойчивость среды. – СПб, 2002

Газгольдеры в Вене

Следующий объект, который привлек мое внимание, – комплекс Газгольдеров в Вене, Австрия [Прил. 3, 4].

Газгольдеры были построены в Вене между 1896 и 1899 годами. Изначально эти громоздкие здания (62 м внутренний диаметр и 72 метра высотой) служили резервуарами для газа, но в 1970 они стали не востребованы и всё техническое оборудование было удалено. Осталась кирпичная оболочка и 90000 кубометров внутреннего пространства, охраняемые как памятники архитектуры.

В 1995 году было принято решение о преобразовании функции существующих газгольдеров в жилье и торгово-деловые помещения. После проведенного конкурса определись 4 архитектурных мастерских, каждая из которых взяла для работы одно из 4-х зданий: Coop-Himmelb(l)au, Manfred Wehdorn, Wilhelm Holzbauer и Jean Nouvel.

Все архитекторы подошли к преобразованию зданий по-разному. У Нувеля внутренняя часть состоит из 9-ти сегментов, расположенных по кругу, с небольшим отступом от существующих стен. Здесь располагается 14-этажное жилье. Внутри расположен торговый центр, перекрытый куполом, имеющий связь со всеми 4-мя газгольдерами, окруженный газоном и растительностью. В проекте у Нувеля также была идея создать собственный микроклимат внутри газгольдера, подвесив под куполом климатическое оборудование, но она не осуществилась.

Газгольдер «B» был поручен мастерской Coop Himmelb(l)au. Если все остальные архитекторы формировали только внутренние объемы, то Вульф Прикс предложил дополнить 3 новых формы, причем одну из них – снаружи, тем самым показывая современную архитектуру тем, кто не попадает внутрь комплекса. Внутри здания – цилиндрический объем с офисами, снаружи – ломаная плоская форма-экран, также с офисными помещениями, а на 1-м этаже располагается многофункциональный зал для общественных мероприятий, магазины и развлечения.

В проекте Ведорн Архитектс внутри газгольдера пространство разделено на 8 секторов, каждый из которых по высоте делится на функциональные зоны: жилье, офисы, торговля, паркинг (сверху вниз). Двор над гаражом перекрыт большим стеклянным куполом, образуя рекреационную общественную зону.

Wilhelm Holzbauer подошел к проектированию начинки 4-го газгольдера иным образом. В его проекте нет общего внутреннего пространства. Напротив, внутри на всю высоту поднимается цилиндрический объем жилого здания. От него тремя лопастями отходят корпуса, деля таким образом весь внутренний объем на 3 двора.

Помимо 4-х основных зданий комплекс включает в себя множество других построек различной инфраструктуры. Сюда включены развлекательный центр, построенный Rüdiger Lainer, и торговый мол-галерея, соединяющий газгольдеры. Большое развитие комплекс получил и под землей.

Эти здания были своего рода кульминацией промзоны. Абсолютно замкнутая, самодостаточная структура, возвышающаяся над складами и пустырями. После реконструкции они остались кульминацией всего района. Только теперь это не заброшенные скелеты, а привлекательные фешенебельные офисы, квартиры и магазины. На мой взгляд, это один из самых удачных мировых примеров реконструкции промышленного объекта такого масштаба. И как говорит сам Прикс: «… the Gasometer project is a rear example of local urban center creating a tension between the city’s historical core and new developments» – «…проект газгольдеров – это один из редких примеров городских центров, создающих тесную связь между историческим ядром города и новой, развивающейся застройкой».

Высотный центр Мельбурна

Высотный центр Мельбурна [Прил 5]. Этот объект интересен с точки зрения оригинальности взаимодействия исторического здания и новой застройки.

Жители Мельбурна считают свой город самым «технически оснащенным» в Южном полушарии, этот комплекс нередко называют «Колизеем потребителей». Автором его проекта является Кишо Нориаки Курокава.

Строительство комплекса, расположенного в историческом центре города, велось в 1986—1991 годы. Он состоит из высотного офисного здания, торгового центра футуристической формы, а также других учреждений культурно-развлекательного назначения. 55-этажный небоскреб нависает над соседним торговым центром; при отделке его фасадов применялись различные материалы: алюминий, камень, зеркальное и тонированное стекло.

В сооружении явственно чувствуются японские мотивы. Частью торгового центра является огромный 20-этажный стеклянный конус. Внутри него стоит памятник австралийской истории – построенная в 1894 году кирпичная башня – единственная сохранившаяся постройка бывшей фабрики по выпуску свинцовых труб, когда-то стоявшей на этом месте.

В данном случае существовавшая башня не играла особой важности с архитектурной точки зрения. Однако это важная высотная доминанта Мельбурна, к которой привыкли жители города. Это часть прошлого, городской истории, которую Курокава бережно сохранил, защитив стеклянным конусом, сделав из нее деталь интерьера нового торгового центра.

Как говорит Курокава: «Один из методов создания многозначной и двойственной архитектуры – цитирование фрагментов исторических символов».

Новая Голландия

Постепенно перейдем к российским территориям и для начала рассмотрим проект сэра Нормана Фостера, его предложение по реновации территорий острова Новая Голландия [Прил. 6].

Новая Голландия будет представлять собой треугольной формы остров в Санкт-Петербурге на собственных опорах с разнообразными культурными учреждениями, размещенными на площади в 7,6 гектаров. Проект включает помещение театра, залы для проведения конференций, галереи, гостиницу, магазины, квартиры и рестораны с подвижной ареной в самом центре.

Замечательные исторические постройки, первоначально предназначенные для хранения лесоматериалов, будут переделаны в гостиницы и места для розничной торговли, которые будут перемежаться целым рядом помещений для исполнительских и визуальных видов искусства. Целый комплекс деловых зданий, размещенный по периметру «треугольника», сделает остров центром деловой активности, а не только развлекательным центром.

Следуя контурам существующего портового бассейна, арену под открытым небом будут окружать театр, бутики и рестораны с видами на воду. Она предназначена главным образом для представлений под открытым небом, при необходимости может заполняться водой (для проведения регат), а также заливаться льдом для использования в качестве катка. Проект также обеспечивает инфраструктуру для соединения с городом. Будут построены новые мосты и дороги.

На мой взгляд, данный проект – один из наиболее достойных крупномасштабных проектов в центре Петербурга за последнее время. Складская территория, пустовавшая долгие годы, наконец, может стать достоянием общественности. Фостер с особой тщательностью продумывает каждую деталь нового комплекса. Внимание уделяется и цвету крыш, и сохранению тополей и другой растительности, которую предлагал убрать даже петербургский общественный совет, и даже композиции световых фонарей в крышах, из-за нежелательного света которых остров в ночное время может изменить свой привычный черный силуэт. Хотелось бы, чтоб такое же внимание уделялось и другим проектам новой застройки в центре города.

Музей воды

Один из удачных на мой взгляд объектов реконструкции промышленного объекта, выполненного нашими архитекторами – музей воды на территории предприятия «Водоканал» [Прил. 7].

Реконструкция здания водонапорной башни – это первый в Санкт-Петербурге опыт возрождения старых промышленных зданий, утративших свое былое назначение. Этот проект – эксперимент по смешению стилей XIX и XXI века. Основная задача состояла в восстановлении, очищении от позднейших «наслоений» и приспособлении к новым функциям внутренних пространств башни. Сохранение целостности интерьеров – красивых залов с арочными перекрытиями.

«А вот способ, которым мы эту «консервацию» обеспечили, принадлежит совсем другой архитектурной стратегии. Это скорее знак, функциональная скульптура. Не просто сильная форма – форма осмысленная. Архитектурная сущность любой башни – стремление вверх, и стеклянная вертикаль лестницы открывает это движение, обычно скрытое от глаз зрителя. Кирпичное здание как бы дублируется, утрачивая при этом свою материальность» – говорит Евгений Подгорнов, руководитель мастерской «Интерколумниум».

Красно-кирпичный восьмигранник водонапорной башни, спроектированной архитекторами Мерце и Шуберским в 1860—1863 годах, связан с водой лишь функционально: монолитный объем отрицает всякую текучесть. Архитекторам студии «Интерколумниум», реконструирующим башню, удалось решить не только вопросы содержательные – размещение в Башне музея «Мир воды», но и образные. Требования к сохранению исторических интерьеров Башни обусловили вынос лифта и лестницы в отдельную пристройку. Именно она стала основным акцентом реконструкции. В ее формах и материале можно прочесть образ воды. Вместе с башней была удачно преобразована и территория вокруг музея. Разбит сквер, устроен фонтан, поставлены скульптуры.

Проект Классика

Галерея Якута

В качестве же отрицательного примера, не законченного или не удавшегося, можно привести московский проект Галерея Якута [Прил. 8]. Попытка сделать художественную галерею в здании газгольдера газовой фабрики Арма, на манер Австрийского проекта, как мне кажется, не была реализована. Создание гламурного клуба и галереи отразилось только на внутреннем облике здания, и то не удачно. Монотонно перекрытое балками и плитами внутренне пространство не является удачным примером решения непростой проблемы.

Галерея – это только 1-я попытка преобразовать территорию фабрики в бизнес-парк, планируется устройство офисов, торговли. Хотелось бы, чтобы дальнейшее проектирование сложилось более удачно. В качестве примера можно привести дипломный проект выпускников МАРХИ 1998 года (авторы О. Дихтенко, Е. Винтова).

Золотой остров

Теперь обратимся к еще пока не осуществленным проектам, посмотрим что ожидает нас в ближайшем будущем.

В Москве во всю идет обсуждение проекта «Золотого острова» [Прил. 9].

Программа «Золотой Остров» охватывает территорию острова напротив Кремля от Большого Москворецкого моста до памятника Петру Великому на Стрелке острова и впервые создает условия для комплексного освоения территории исторического центра площадью более 40 гектар. Нас же интересует часть острова, занимаемая сейчас фабрикой «Красный Октябрь» – западная оконечность острова.

Корпуса фабрики, являющиеся памятниками промышленной архитектуры, после ее вывода планируется реконструировать. Учитывая высоту помещений и архитектуру зданий, здесь предполагается размещение различных общественных функций и индивидуальных «лофтов» – мест проживания и работы художников, скульпторов и представителей других творческих профессий.

На месте сносимых сооружений фабрики, не представляющих архитектурной ценности, планируется возведение элитного жилого комплекса. На западной части Стрелки Острова в месте, окруженном с трех сторон водой и удаленном от городских магистралей, расположится гостиница, кафе и рестораны.

Эта территория, в силу своего географического местоположения сама по себе является весьма привлекательной рекреационной и прогулочной зоной. Все набережные на этом участке превращаются в озелененную прогулочную зону, рассчитанную на свободное посещение москвичами и гостями столицы. Западная часть Стрелки будет соединена пешеходными мостиками с площадкой памятника Петру I и Парком искусств.

Удачно в этом месте решена и проблема парковок. Двухэтажная подземная автостоянка площадью около 50 тысяч кв.м. расположится под дном гидротехнического сооружения Водоотводного канала между памятником Петру I и Малым Каменным мостом. Подземное пространство автостоянки соединится с подземной частью комплекса «Мегаполис Центра» на Стрелке Острова.

Красный пролетарий

Ну и напоследок рассмотрим не осуществленный проект, архитектурно-планировочная концепция развития и реструктуризации территории завода «Красный пролетарий», предложенная известным московским архитектором Сергеем Скуратовым [Прил. 10].

В планировочной структуре проектируемой территории основным видится взаимопроникновение двух градостроительных направлений: «белого» и «красного». Их взаимодействие, основанное на цветовом решении красно-кирпичной и белокаменной архитектуры монастыря, становится главной стилеобразующей темой нового квартала. При этом красный цвет – это монастырская и красно-кирпичная промышленная застройка. Белый цвет декоративной отделки памятников классической московской архитектуры и основной цвет новой, легкой и динамичной архитектуры 20 века. Такое образное решение позволяет одновременно сохранить «гений места» и реабилитировать его под новую жизнь и новые функции.

Вся территория квартала делится по принципу «частное – общественное» на две категории пространств. Первая категория пространств – пешеходные бульвары, совмещенные с транспортным подъездом к домам. Десять дворовых пространств, приподнятых над землей на 4 метра, объединяют все жилые дома. В каждой группе разное количество домов, разная конфигурация в плане и разное функциональное насыщение. В центральной зоне всех дворовых пространств высаживаются крупномерные деревья. Периметр дворов имеет разную геометрию и разное решение.

Под пешеходно-транспортными зонами-бульварами организованы подземные автостоянки с автомойками, машиноместами для жильцов из расчета две машины на одну квартиру, гостевые машиноместа и места для сотрудников. На перекрестке двух пешеходных зон организованна европейская по масштабу площадь с расположенным на ней зданием гостиницы и торгово-развлекательным центром для жителей района.

В сохраняемом и реконструированном здании завода вдоль Малого Калужского переулка предлагается разместить выставочно-просветительский центр с художественными галереями, школой искусств и арт-салонами.

Особенность получившегося квартала – отсутствие забора и «проницаемость» – возможность пересечь его вдоль и поперек, за которую последние годы борются согласующие инстанции и о которой мечтают, вспоминая о прошлом, москвичи. Можно сказать, что в концепции Сергея Скуратова удачно предложен вариант создания открытого города через вертикальное разделение общественного и частного пространства.

Заключение

Таким образом, на примерах из отечественной и зарубежной практик архитектурного проектирования и градостроительства мы рассмотрели различные варианты и методики внедрения новой архитектуры в существующую историческую промышленную застройку. Различных подходов довольно много, и многие их них удачны и оправданы.

Политика реновации промышленных территорий в особенности актуальна для нашего города [для Санкт-Петербурга – прим. ред.]. Петербург может утратить уникальные памятники промышленной архитектуры, если городская власть не примет решающих мер по их восстановлению. Многие здания фабрик и заводов, построенные в прошлых веках, сегодня пребывают в крайне запущенном состоянии, оставаясь при этом памятниками архитектуры.

Вернуть всем памятникам первоначальный вид без инвестиционных средств сегодня не представляется возможным, именно поэтому город возлагает большие надежды на арендаторов и владельцев исторических зданий. Политика создания чего-то нового, переосмысления промышленных зданий, приведет к притоку средств, инвесторов, сделает возможным воссоздание и поддержание памятников.

Комплексы заводов и фабрик, построенные в Санкт-Петербурге в XVIII – начале XX веков, изначально проектировались как объекты, формирующие огромное индустриальное пространство города. Это целые ансамбли, архитектура которых по силе своей выразительности и красоты не уступает другим памятникам истории и культуры.

Опыт зарубежных мастерских, а так же удавшиеся проекты наших архитекторов, очень важен. Заброшенных промышленных зданий в городе существует немало, например на набережной Обводного канала. В нашем городе новая архитектура – всегда компромисс, поэтому широко применяемая на западе практика соединения языка классики с языком новейшей архитектуры рассматривается как радикальный жест. Поэтому, чтобы воплотиться, он должен быть глубоко осмыслен и мотивирован.

Оригинал статьи