Пространства ограниченного доступа: некоторые аспекты архитектурной типологии

Ю. С. Янковская, Е. Р. Полянцева

Уральский государственный архитектурно-художественный университет, Екатеринбург, Россия

Аннотация

Статья посвящена вопросам развития теоретического и методологического аппарата архитектурной типологии для описания взаимосвязи архитектурно-пространственных схем и моделей с системой социальных норм и ограничений. В работе сделан акцент на комплексное рассмотрение типологии объемно-планировочных решений с точки зрения контроля доступа и безопасности, выделены подходы к проектированию безопасных архитектурных объектов.

Актуальность представляемого читателю исследования с точки зрения формирования пространств ограниченного доступа можно раскрыть в двух наиболее значимых аспектах – создание материально-пространственных барьеров и ограничений, обеспечивающих безопасность пребывания в архитектурном объекте и создание социально-культурных ограничений в архитектурной среде. Первый аспект связан с приоритетной проблемой любого государства – обеспечением национальной безопасности. Указом президента РФ «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» обеспечение безопасности входит в число национальных приоритетов. В русле этого формируется концепция построения и развития аппаратно-программного комплекса «Безопасный город», утвержденная распоряжением Правительства Российской Федерации от 3 декабря 2014 г. № 2446-р, целью которой является повышение уровня общественной безопасности и правопорядка. Архитектура становится основополагающим фактором в защите граждан от преступных посягательств, поскольку степень защищенности зданий и сооружений, их структура, сформированная в проектных решениях иерархия доступа препятствует возникновению потенциально возможных криминальных ситуаций.

Второй аспект менее очевиден и связан с теоретической проблемой построения архитектурно-пространственных моделей, соотнесенных с системами социальных отношений и поведенческих норм современного общества. На взгляд авторов, этот аспект незаслуженно обойден архитектурной наукой.

Проведенное исследование направлено на обоснование и построение комплекса архитектурно-пространственных моделей, которые при их дальнейшей разработке могут использоваться как для формирования современных подходов к проектированию зданий и сооружений, так и для совершенствования нормативной базы в архитектуре.

Теоретические аспекты формирования безопасных архитектурных объектов

Теоретической базой, определившей направленность исследования, стали концепции и теоретические разработки по формированию безопасной архитектурной среды [1-5] (Рис. 1). Первые шаги в этом направлении были сделаны еще в 1960-70-х годах, в русле работ по изучению городской среды и ее криминогенности. Так, «Теория предотвращения преступлений посредством дизайна среды» появилась в начале 1970-х, под влиянием работ социолога и криминолога Рэя Джеффри [1]. В рамках этой теории был акцентирован принцип «территориальности», определяющий взаимосвязь участков и зданий с группами людей, наблюдение за общественными пространствами и контроль доступа. В этот же период О. Ньюман [2] выдвинул «Теорию защищаемого пространства», в которой он дифференцировал пространства по уровням защиты на публичные, полупубличные, полуприватные и приватные; акцентировал принцип «наблюдения» и «обладания» территорией у собственников.

В 1980-х годах британский криминолог Р. Кларк [5] развивал концепцию «Ситуативного предотвращение преступлений» и утверждал значимость индивидуального подхода к защите зданий и сооружений. В эти же годы Д. Уилсоном и Д. Келлингом [4] была предложена «Теория разбитых окон», раскрывающая влияние качества и благоустройства окружающей среды на провоцирование преступных инцидентов и вандализма. В 1980-90-х годах появилась «Средовая криминология» [3-5] как ветвь криминологической науки. В состав средовой криминологии входят теория образцов (определяющая масштабные уровни образцов преступлений), теория троп (изучает маршруты передвижения людей), теория повседневной активности (раскрывает то, как социологические факторы влияют на структуру сообществ и возможность незаконных действий), теория рационального выбора (рассматривает мотивацию преступных намерений средовыми факторами).

С точки зрения морфологического описания представленное в статье исследование опирается на преградно-барьерные концепций таких авторов как А.Г. Габричевский [8], Кр. Норберг-Шульц [6], О.И. Явейн [9], И.Г. Лежава [10], а также проектные предложения Л. Кана [7]. На основе вышеизложенных концепций и теорий авторами были обобщены принципы проектирования антикриминальных архитектурных объектов [12]: зонирование по уровням доступа, пространственное структурирование, организация системы архитектурных фильтров и барьеров, наблюдение, контроль доступа.

Рис. 1. Существующие теории, концепции, подходы предотвращения преступлений средствами архитектуры

Архитектурно-планировочные средства проектирования безопасных зданий

Очевидно, что проблема формирования систем барьеров и ограничений доступа в архитектурный объект и его защищенность от криминальных угроз могут проявляться на различных масштабных уровнях. Уровни защиты и криминогенной безопасности архитектурного объекта определяются следующим набором параметров:

• степенью доступности здания в целом для потенциальных посетителей;

• криминогенной безопасностью и социальной благополучностью окружающих здание территорий;

• допустимой степенью взаимной связности пространств здания, участка здания и окружающей среды;

• наличием в объекте пространств или блоков ограниченного доступа;

• социальной и культурной значимостью здания и его потенциальной вместимостью.

Вышеперечисленный набор параметров определяется как традиционными архитектурно– типологическими представлениями о структуре зданий, так и выдвинутыми в работе принципами проектирования антикриминальных архитектурных объектов.

Раскроем − как и с применением каких архитектурно-планировочных средств формируются уровни защиты здания от внешних границ участка к его интерьерным пространствам. Способ описания структурной организации архитектурного объекта основан на концепции «развивающейся типологической системы», представленной в работах Ю.С. Янковской [11]. Поскольку здание нельзя рассматривать в отрыве от окружающей среды и территории, которая к нему прилегает, мы рассматриваем две составляющие архитектурного пространства: а) участок: с его границами, территорией, ландшафтом, характером путей передвижения; б) здание (комплекс) с его характером объемного и планировочного решения, периметром, экстерьером и интерьером, организацией входных групп и коммуникаций.

Обобщенно комплекс архитектурно-планировочных средств, определяющих создание уровней защиты архитектурного объекта можно представить и описать следующим образом (Рис. 2):

а) Участок характеризуется геометрией, границами, территорией.

Основные параметры геометрии участка: компактность / линейность / разветвленность; расчлененность / нерасчлененность; геометричность / отсутствие четкой геометрии.

Основные параметры, описывающие границы участка: граница и характер внешнего / внутреннего пространства; граница участка и характер застройки территории; характер самой границы − психологическая, физическая, линейная / объемная.

Территория участка характеризуется: степенью изоляции и площадью участка; вместимостью и возможностью единовременного обзора территории; дифференциацией зон участка по уровням доступа; характером взаимосвязей − участок и здание, транспортная инфраструктура и парковки, природный компонент и благоустройство.

б) Здание (комплекс) характеризуется объемом и его периметром, экстерьером и интерьером, организацией входных групп, функциональным и планировочным решениями.

Первый параметр характеризует специфику построения объема здания и его постановку на участке. Перечислим наиболее типичные варианты решений:

• точечное здание со свободным расположением на участке;

• здание, состоящее из нескольких взаимосвязанных объемов, формирующих систему открытых дворов-площадок;

• комплекс зданий с внутренней улицей или системой улиц;

• П-образная или замкнутая застройка, при которой основные объемы зданий частично или полностью формируют границы двора-участка, либо систему внутренних и внешних дворов.

Этот параметр также определяет и построение периметра здания: он может быть открытым или замкнутым, компактным или расчлененным с системой внутренних дворовых пространств, стремящимся к минимизации внешних границ или к свободному живописному решению.

Второй параметр определяет как будет выглядеть экстерьер здания, что во многом зависит от характера решения стеновых ограждений и кровли, определяющих степень изоляции от внешней среды. Важную роль здесь играют: степень проницаемости ограждающих конструкций как визуальная (прозрачность), так и тактильная (наличие дверных и оконных проемов, дополнительных или декоративных ограждений); характер построения ограждающей конструкции − много– / однослойность; разделение конструктивных и ограждающих элементов − солнце-, осадкозащитных и пр; применяемые материалы. Характер взаимодействия здания и внешней среды, в свою очередь, определяет решение интерьеров с точки зрения их визуальной связности с окружением. Для обеспечения безопасности объекта отдельного рассмотрения требуют как решения входных групп, так и «стыков здания с поверхностью земли». Входные группы определяют доступность здания для потенциальных посетителей и характеризуются оптимальным количеством, спецификой размещения в структуре здания; разделением основных потоков посетителей, досмотром и пр. «Стыка здания с поверхностью земли» определяет более утилитарный аспект возможности проникновения в объект через цокольные и подземные этажи.

Третий параметр − организация планировочных решений. Он заключается в построении планировочной структуры здания: степени дифференциации коммуникационного каркаса (систем горизонтальных и вертикальных коммуникаций) и заполнения (ячейки, залы и пр.); структуре коммуникационного каркаса (однопорядковая / иерархичная, линейная / центричная, узловая); структуре заполнения (однопорядковая / иерархичная, центричная / расчлененная / перетекающая); вместимости основных элементов заполнения и коммуникационного каркаса.

Организация планировочных решений напрямую зависит от требуемой функциональной структуры здания, которая определяется: степенью дифференциации функциональных зон − общедоступные, ограниченно доступные, служебные; характером размещения функциональных зон − вертикальное, горизонтальное, горизонтально-вертикальное размещение, выделением функционально однородных или, напротив, функционально– дифференцированных блоков; связями функциональных зон − разделение систем общедоступных, ограниченно доступных, служебных, экстренных коммуникаций с возможностью регулирования / направления / ограничения человекопотоков.

Рис. 2. Архитектурно-планировочные средства и подходы к проектированию безопасных объектов

Исходя из описанного выше комплекса архитектурно-планировочных средств, авторами разработан ряд базовых объемных и пространственных схем, а также систем коммуникаций безопасных сооружений (Рис. 2).

Схемы пространственных построений определяют характер взаимосвязи участок–здание: ограничение пространства и свободная постановка объема; систему открытых и закрытых пространств в объеме здания; объем с системой внутренних улиц.

Схемы объемных построений характеризуют: экстравертированное / интровертированное / ориентированное здание; системы вложенных объемов и пространств; структурирование здания по вертикали с выделением блоков с разным уровнем доступа.

Схемы построения коммуникаций в структуре здания в авторской трактовке представлены следующим образом: «обратимая», «дифференцировано обратимая», «необратимая»:

• «обратимая» схема − организация потоков движения снаружи внутрь и изнутри наружу по единой пространственной системе с единым набором пространственных структур и ограничений;

• «дифференцированно обратимая» схема предусматривает организацию потоков движения снаружи внутрь и изнутри наружу зависит от степени доступа пользователя и может происходить как по единой, так и по разным пространственным траекториям;

• «необратимая» схема − организация потоков движения снаружи внутрь и изнутри наружу организуется по разным пространственным траекториям или пространственным последовательностям.

На основе обобщения теоретических разработок специалистов по проблемам обеспечения безопасности в архитектурной среде [1–11] и рассмотрения комплекса архитектурно-планировочных средств проектирования защищенных от криминала зданий можно сделать вывод о том, что рассмотрение проблем безопасности архитектурных объектов невозможно без учета социально-культурной обусловленности систем контроля и ограничений. Поэтому далее предлагаются подходы к проектированию безопасных зданий и комплексов, в основе которых лежит выбор приоритетной формы социального контроля над основными пространствами архитектурного объекта.

Подходы к формированию безопасных и защищенных от криминала зданий и комплексов

Авторами определены шесть основных подходов к проектированию безопасных архитектурных объектов и базовые структурные типы зданий, характеризующие каждый подход. Эти подходы демонстрируют взаимосвязь архитектурно-пространственных моделей с системой социальных норм и культурной обусловленностью систем ограничений (Рис. 2).

Подход первый базируется на роли взаимного социального контроля граждан и проявляется в структурном типе «единый пространственный объем». Он применяется для проектирования общедоступных объектов общественного назначения большой вместимости, подразумевает наличие крупных, хорошо просматриваемых внутренних пространств. Наиболее ярко этот подход прослеживается в работах архитекторов Р.Б. Фуллера, Й.Н. Пея, Ж. Нувеля, которые хорошо иллюстрируют особенности пространственной организации зданий с единым крупным нерасчлененным развитым внутренним пространством. При традиционном типологическом рассмотрении этому подходу также соответствуют такие объекты, как крытый стадион, цирк, крытый рынок, выставочный павильон, вокзал и пр. Все эти объекты имеет достаточно большую вместимость, наличие развитых общедоступных пространств, определяющих возможность взаимного контроля посетителей.

Второй подход берет своё начало от «Хрустального дворца» Дж. Пакстона и концепции «перетекающих пространств» Л. Мис ван дер Роэ и продолжается в «призрачно-прозрачных» небоскребах современных архитекторов Ж. Херцога и П. де Мерона, Ж. Нувеля. Он основан на роли внешнего социального контроля городского сообщества и проявляется в структурном типе «здание-экстраверт» с хорошо просматриваемыми со стороны улицы интерьерами. Подход реализуется за счет использования визуально проницаемых ограждающих конструкций в сочетании с подсветкой интерьеров. Обычно этот подход применяется для зданий общественного назначения, в которых необходимо предусматривать физические ограничения доступа посетителей (что определяется характером деятельности потребителей или необходимостью оплаты пребывания), но при этом их трудовая/рекреационная и пр. деятельность может демонстрироваться окружающим и даже носить рекламный характер и являться определенным маркетинговым ходом, привлекающим потенциальных посетителей. Примерами могут служить все вариации современных «стеклянных павильонов» – здания офисов, фитнесс– центров, выставочных павильонов и пр. с развитыми остекленными и витражными ограждающими конструкциями. Структурная организация таких зданий, как правило, предполагает наличие групп взаимосвязанных помещений средней вместимости, объединенных общей системой рекреаций-коммуникаций, а также наличие визуально проницаемых ограждений и перегородок, связывающих внутреннюю и внешнюю среду здания.

Третий подход развивает концепции «структурной организации пространств» Л. Кана и «трудного целого», сотканного из «сложностей и противоречий» пространственных построений Р. Вентури. Он опирается на наличие определенной социальной иерархии и ведущей роли внутреннего контроля и проявляется в структурном типе «дифференциация объема», применяемом для проектирования объектов общественного назначения ограниченного и дифференцированного доступа (школы, детские сады, больницы и пр.). Подход реализуется за счет четкой дифференциации функциональных блоков по уровням доступа для различных групп посетителей. Структурная организация такого рода объектов подразумевает ограничение визуальных связей с внешней средой как самого объекта, так и его дворовых пространств, обязательную просматриваемость, компактность, нерасчлененность ведущих помещений и коммуникаций.

Четвертый подход основан на ведущей роли социального контроля соседского сообщества, его характеризует структурный тип − «ориентация на центральный узел». Этот подход применяется для проектирования многоквартирного жилища и реализуется за счет просматриваемости дворовых территорий из окон жилых ячеек. Такой подход берет своё начало от древнеримских инсул (первых многоквартирных жилищ, где были дифференцированы жилые ячейки и внеквартирные коммуникации). Возможность социального контроля за счёт ориентации всех жилых ячеек в общее дворовое пространство и применение различных способов структурной организации жилых ячеек в многоквартирном доме наиболее чётко проявилась в работе архитектурного бюро BIG (руководитель и идеолог − Б. Ингельс) «8-House» в Копенгагене, также этот подход использовал и американский архитектор К. Роч. Примерами реализации такого подхода могут являться современные жилые комплексы, в которых основные жилые помещения ориентированы на центральное дворовое пространство. Кроме того, этот подход подразумевает и определенный характер компактной организации «узловых структур» систем внеквартирных коммуникаций и их ориентацию также на центральное дворовое пространство.

Пятый подход берет своё начало от вилл А. Палладио, находит свое продолжение в виллах Ле Корбюзье и постройках М. Грейвза. Он основан на ведущей роли персонального / семейного контроля. Наиболее ярко его представляет тип «фокусная структура», которая подразумевает наличие буферной площадки на границе с общественной территорией и представляет собой точечный объем, гарантирующий обзор участка. Наиболее яркий пример – индивидуальный жилой дом, расположенный на участке, дом-офис, дом-мастерская и т.д. Точечный компактный объем здания определяет возможность обзора участка; наличие в структуре здания центрального распределительного пространственного ядра – возможность семейного контроля помещений дома.

Шестой подход наследует концепцию средневековой европейской замковой архитектуры и четкой пространственной дифференциации, описанной Кр. Норбергом-Шульцем и К. Линчем (в части раскрытия идей «комьюнити и прайвиси» архитектурных пространств). Он основан на жесткой социальной дифференциации и приоритете служб контроля, структурный тип − «иерархия вложений», аналогии − матрешка или замок. Применяется этот подход для объектов, предполагающий строгий контроль граждан, ограничение связей с внешней средой. Примеры применения подхода можно наблюдать при проектировании закрытых элитных объектов, посольств, исправительных учреждений и пр. В плане структурной организации этот подход реализуется за счет дифференциации систем коммуникационного каркаса здания и основных групп помещений, иерархичности их построения, применения шлюзования, выделения изолированных дворовых пространств в объеме здания.

Выделенные подходы к проектированию архитектурных объектов демонстрируют двойственность мер контроля и защиты. Более жесткие планировочные структуры с приоритетом служб контроля могут становиться менее безопасными при смене контролирующих инстанций, чем более открытые и социально контролируемые структуры.

В статье выявлены и обобщены основные архитектурно-планировочные средства и подходы к формированию защищенных и безопасных архитектурных объектов, сделана попытка комплексного рассмотрения традиционных архитектурно-пространственных схем и решений с точки зрения контроля доступа и безопасности. Актуальным в русле развития данной темы видится дальнейшая разработка проблем взаимосвязи архитектурно-пространственных моделей с системой социальных норм и запретов, а также развития архитектурной типологии зданий в этом аспекте.

Литература

1. Jeffery, С.R. Crime Prevention Through Environmental Design. – Beverly Hills, CA: Sage Publications, 1971. – S. 20–35.

2. Newman, O. Defensible Space: Crime Prevention through Urban Design. – New York: Macmillan, 1972. – S. 30–46.

3. Brantingham, P., Brantingham, P. Environmental Criminology. – Prospect Heights, IL: Waveland Press, 1981. – 282 s.

4. Wilson, J. Brokеn Windows // Atlantic Monthly. –1982. – March.: http://www.manhattan-institute.org/pdf/_atlantic_monthly-broken_windows.pdf

5. Clarke, R.V. Situational Crime Prevention: Its Theoretical Basis and Practical Scope // Crime and Justice: An Annual Review of Research. – 1983. – № 4. – S. 225-256.

6. Norberg-Schulz, Cr. Existens, Space and Architecture / Cr. Norberg-Schulz. – New York, 1971 – P. 20-43.

7. Kahn, L. Harmony between man and architecture // Design Incorporating Indian Builder. – 1974. – vol. 18. – № 3. – S. 23-29.

8. Габричевский, А.Г. Морфология искусства / А.Г. Габричевский. – М.: АГРАФ, 2002. − 864 с.

9. Явейн, О.И. Проблема пространственных границ в архитектуре: дис. … канд. арх. / О.И. Явейн. – М.: МАРХИ, 1982. – 150 с.

10. Лежава, И.Г. Функция и структура формы в архитектуре: автореф. дис. ... д-р. арх. / И.Г. Лежава. – М.: МАРХИ, 1987. – 280 с.

11. Янковская, Ю.С. Архитектурный объект: образ и морфология: автореф. дис. ... д-р. арх. / Ю.С. Янковская. – М.: МАРХИ, 2006. – 302 с.

12. Полянцева, Е.Р. Архитектурно-планировочные средства обеспечения безопасности гражданских зданий: автореф. дис. ... канд. арх. / Е.Р. Полянцева. – СПб: СПБГАСУ, 2016. – 165 с.