Высотное домостроение – культура проектирования, строительства и эксплуатации

С. В. Николаев

Когда в 80-е годы в порыве борьбы с алкоголизмом вырубались виноградники, мало кто думал, что культивирование лозы занимает сотню лет – так долго мы не испьем хорошего вина. То же произошло со строительной наукой – ее загубили на корню, лишив элементарного финансирования и превратив когда-то уникальные научные лаборатории в арендные площади для содержания оставшихся на плаву госчиновников.

Естественным продолжением и реакцией на развал прикладной строительной науки явился размыв мозгов в высших учебных заведениях строительной отрасли. Рвутся, а точнее, порвались звенья цепи: нет фундаментальных исследований – значит, нет подпитки преподавательского цеха, нет и этого – падает уровень знаний выпускников архитектурно-строительных вузов.

А между тем время продиктовало бурный рост строительства не просто объектов, но многих уникальных объектов. Если в спектре жилищного строительства взять только жилые здания выше 100 метров и выше 30 этажей, то и этого достаточно, чтобы признать факт провала научных знаний и опыта в проектировании, строительстве и эксплуатации таких зданий.

На сакраментальный вопрос: «Что делать?» есть довольно горький ответ – учиться на собственных ошибках и у иностранцев. Чему? Ведь смогли наши предки в 50-е годы построить семь сталинских высоток и стоят до сих пор не плохо. Да, стоят и надо низко поклониться их создателям, что не оставили они нам забот – были мудрыми. Единая пирамидальная форма, увеличенная за счет этого площадь опирания на землю, отношение высоты здания к наименьшей ширине опирания (гибкость здания) меньше 4-х – именно это позволило авторам сталинских высоток не опасаться осадки зданий, ветровых нагрузок, работы фасадных поверхностей и прочих неприятностей.

Сегодня на «дворе» век 21-й; с 50-х годов во всем мире настроили сотни высотных домов, да каких – с гибкостью зданий до 10 и более. Конечно, можно понять и отечественных архитекторов, что не гоже повторять прошлое (хотя в «Триумф-Палас» повторили-таки), что можно и нужно всем нам пробовать «догонять», догонять совершая ошибки или, как поступают более мудрые, закладывать побольше запасов в расчеты или, пристроившись к инофирме, проектировать и строить высотку «сопровождая проект» – тоже, кстати, не худший вариант для желающих научиться высотному домостроению.

Чему учиться? Надо понять, что проектирование, строительство и эксплуатация высотных зданий – это особый пласт научных и практических знаний, которые отечественная наука, к сожалению, «не застала», ее успели разрушить «до того», а в высших учебных заведениях теперь начали преподавать этот курс многие из тех, кто никогда их не проектировал и видел высотные здания в кино или по телевизору. Вот мы и вошли в новую проблему со старым багажом и, как всегда, с невероятным апломбом, особенно архитекторов, которым не очень хочется повторять «западное», строить параллелепипеды да цилиндры – нам что-то сверхмодное, сверхразмерное, сверхпролетное хочется. А работу-то этой конструкции архитектор не знает, его «этому не учили» (что, к сожалению, сущая правда), но «хочется». Вот и рисуем плоские пролеты, выдавая их за арочные конструкции...

С высотными зданиями на «ты» не только должен архитектор обращаться, но и конструктор, геоинженер, специалисты по инженерным и механическим системам, специалисты по пожаротушению. Причем не порознь работать, а вместе с начала проекта и учиться. Учиться создавать конструкции высотных зданий, оптимально расходуя бетон и сталь, не бояться строить высотные здания с гибкостью больше 4-6, учиться минимизировать осадки высотных зданий за счет применения плитно-свайных фундаментов и, используя при этом подземное пространство под гаражи, учиться познавать законы аэродинамики и аэроакустики на высотных зданиях и, чтобы человек чувствовал себя комфортно на отметке свыше 100 – 150 метров, и, входя в здание, учиться строить из бетонов марки выше 600 и применять композитные материалы (до этого уяснить, как они работают и как их считать), учиться создавать не только перфорированные фасады, но и применять одно– и двухслойные фасады. Про комплексную безопасность высотных зданий следует просто признать, что каждый вкладывает в это понятие далеко не то, что в действительности следует понимать, исходя из расчета времени эвакуации людей из здания, которое тоже считать не умеем.

Будем учиться, будем, дай Бог, с минимальными ошибками и уколами, постигать новое. Уверен – технике мы научимся, и довольно быстро. Есть пласт вопросов, которые требуют гораздо большего, чем изучение и познание технических аспектов высотного домостроения.

Чтобы плавно подвести читателя к предмету статьи, хочу сделать маленькое отвлечение. Главный редактор радио «Эхо Москвы» А. Венедиктов, побывав в Грузии, обнаружил невероятный для него факт, с которым он поделился в эфире. Оказывается, М. Саакашвили, придя к власти, ликвидировал ГАИ как класс – нет его в Грузии. «Как же они там без ГАИ?» – задал вопрос ему ведущий, хотя известно, что регулировщиков движения нет ни в Берлине, ни в Париже, ни в Лондоне, нет ни в одном городе цивилизованной страны. Они могут появиться во время пробок, но не более. А почему у нас такого нет? Ответ банальный – у нас другая культура! Что же это за культура в 21-м веке, если нам кроме светофоров на каждом перекрестке нужны еще работники ГИБДД? Как-то быстро забывается, что мы – родина Пушкина, Чайковского, Рериха (здесь нас твердо приобщили к культуре наши предки, и это – общемировое), а вот, что называется, в «другой культуре» – «у нас иной менталитет» или «все, что для русского хорошо, для немца – смерть».

Энциклопедически слово «культура» обозначено как «совокупность достижений человеческого общества в искусстве, науке, технике». Чего опасаюсь, взявшись за тему? В высотном домостроении отсутствие организационной и технической культуры может загубить (отодвинуть на года) строительство высотных объектов – жилых комплексов, гостиниц, офисов. Причем оправданием, назовем мягко, неблагоприятных явлений опять станет ответ – «культура у нас пока такая!». А чтобы этого не произошло (лучше) или чтобы минимизировать возможные риски, предлагается поговорить о культуре проектирования, строительства и эксплуатации высотных зданий и комплексов.

Культура проектирования

Оставим в стороне абсолютно непрозрачную практику «одного окна», когда до этого «окна» надо получить около двухсот согласований, причем любое «госсогласование» проходит в два «окна» – одно официальное, другое через юрлицо при этом же госучреждении. Начнем с достаточно ясного момента – выбора заказчика на застройку. На «западе» (Америка, Европа, Азия) в тендерах на застройку под высотные объекты участвуют управляющие компании (УК). Это компании с большим опытом управления крупными объектами, понимая при этом комплекс задач от проектирования до эксплуатации объекта или сразу «под ключ» и продажу объекта.

Тендер объявляется, как правило, не на точечное возведение высотного объекта (хотя в Нью-Йорке и такое бывает), а на застройку района между пересекающимися улицами (в Америке – «блока»). Условиями тендера является разработка концептуального предложения по освоению и развитию будущего района строительства. При этом устанавливается заранее стоимость земли данного участка и единый процент отчислений в бюджет города от оценочной стоимости разрабатываемой концепции. Кстати, процент немалый, близкий к 30% и более. Само собой понятно, что никто не ставит условие «сносимых» или «не сносимых» домов – выгодность сохранения или сноса жилых домов и другой недвижимости, оказавшейся в районе будущего строительства, определяет конкурсант – ему переселять, сносить, строить и платить.

Тендер проведен, конверты вскрыты и с этого момента начинается оценка предлагаемых концепций. Причем максимальная доходность для бюджета практически никогда не является критерием оценки предложений. На одно из первых мест выдвигается мнение общественности по будущей привлекательности застройки с точки зрения благоустройства территории, наличия социальных зон, совокупности транспортных развязок, думая прежде всего о передвижении и удобстве людей, а не машин. На стадии концепции предлагаются объемные показатели по квадратуре зданий и лишь в общих чертах их внешний вид. Естественно, учитывается стоимость и доходность предлагаемого проекта. После выбора наилучшего концептуального предложения с учетом общественного обсуждения выигравшая УК получает утверждение на объемные показатели будущей застройки, где по ее предложению принимаются, в нашем понимании, технико-экономические показатели будущей застройки. С выигравшей УК заключается контракт на заранее прописанных тендером условиях. Одним из важных и существующих для отечественной практики условий является страхование полной ответственности УК за все виды деятельности на будущем объекте. Когда случится ЧП (а они-таки случаются), есть средства и очень немалые по компенсации в первую очередь жизни людей.

С момента подписания контракта управляющая компания начинает заниматься разработкой вариантов архитектурных решений в пределах, установленных этой же компанией показаний. Как правило, привлекает не менее 3-х, а на значимые проекты 5 и более архитектурных фирм или известных архитекторов. Опять-таки, естественно, архитекторы (архитектурные фирмы) представляют проекты этих зданий с проработкой конструктивных решений и надежностных характеристик зданий, инженерных и механических систем, вопросов пожаробезопасности, привлекая для этих целей либо сами, либо через УК специализированные организации, полностью отвечающие (путем страхования!) за свой раздел проекта.

Рассмотрение и выявление наилучшего из вариантов является последней точкой в начале разработки проекта. Стоит подробнее изложить подход к окончательному выбору архитектурного решения на застройку в целом и дома и квартиры в отдельности. За рубежом продают не квартиры, офисы, гостиничные номера, а продают район, в котором они находятся, продают инфраструктуру района, продают ландшафт, продают вид из окна, продают высоту вестибюля, продают «прибамбасы» в доме в виде тренажерного зала, места встреч жителей, детской комнаты и т.п. Причем, находясь в своей квартире, родители видят своего ребенка на придомовой территории или в детских комнатах. Продают квартиры с отделкой и набором кухонной, сантехнической и встроенной мебели, с установленными наружными и внутренними дверями. Перечисленное предлагается жителям в 4-х – 5-ти вариантах и включены в стоимость покупаемой квартиры. Хотите лучше – пожалуйста, внесите ваше предложение в контракт, дополнительно оплатите и получайте желаемое. Но это происходит исключительно на стадии проектирования и продажи недвижимости и никогда после завершения строительства. Контракты подписывают адвокаты и в течение 5 лет исправляются бесплатно любые отклонения от условий контракта (протечки, отслаивание обоев, плитки и т.п.). Въезжая в дом, вы гарантированы, что в лифте не будут возить строительные материалы (не говоря о мусоре) и вы не услышите звуков, характерных для перепланировок. Вам и вашим соседям не позволит это сделать подписанный контракт на покупку недвижимости.

Казалось бы, разве все мы не устали от переделок в только что купленной квартире, в только что построенном доме. Год – два по мере заполнения дома жильцами мы миримся с вывозимым в лифте строительным мусором, шумом отбойного молотка, визжащим звуком «болгарки». Хорошо еще, когда изменения согласованы и дом в результате перестроек пострадает несущественно. Однако то, что при перепланировках возрастают нагрузки на электрические сети, нарушается вентиляция здания, практически выбывает из строя система пожаропредупреждения – можно гарантированно быть уверенным. «Я купил, это личная собственность, что хочу, то и делаю» – довольно мягкий набор разъяснений на этот счет. Неужели даже законодательно нельзя защитить дом от этой проказы?

Вспоминается посещение под Амстердамом коттеджного района, построенного в 1923 году. Скромные двухэтажные домики со скатными крышами (все одинаковые), за домом площадки в 3 сотки (одинаковые у всех), мощеные тропинки (тоже одинаковые у всех) ведут к аккуратным хозблокам (одинаковым), дома от тротуара отделяет двухметровая зона с зелеными насаждениями (все разные), между участками простенькая, сделанная одинаковой в 1923 году легкая ограда. Идешь по улице вдоль домиков и видишь разницу только в окраске зданий, во внешнем оформлении зеленых насаждений перед входом в дом. На вопрос, как смогли сохранить этот коттеджный район в первозданном виде, представитель местного муниципалитета, пожав плечами, отвечает, что тем, кому не нравится жить здесь может купить себе дом в другом месте; перестройки, надстройки, собственные заборы и т.п. запрещены – жители купили дом именно в этом коттеджном районе города, застройка именно такая, в этом ее прелесть и жителям он нравится именно своим неповторимым и в целом неизменным лицом. Если кто-либо нарушит отдельные детали этой застройки – комплекса, то считается, что будут ущемлены права жителей, а это уже карается законом.

А мы с вами обсуждаем перепланировки квартир, застекление балконов... Знаете, когда вам говорят, что в новом доме телевизор можно смотреть только со стабилизатором напряжения это означает одно – в доме потрудились «перепланировщики» – поставили, на всякий случай, нагреватели воды, греют полы в ванных комнатах, на кухнях и в лоджиях, а еще больше – сделали сауны, а то и маленькие бассейны. При этом фасад нового дома сразу после заселения увешивают гирляндами наружных кондиционеров и тарелками телевизионных антенн – кто побогаче, тот диаметром побольше и никакой управы на творящуюся вакханалию нет. Хорошо еще, если фасад дома выходит на правительственную трассу – там за этим чуть-чуть следят (понять бы – как это удается?)

Кстати, про фасады. Сегодня некая мода на два вида отделки фасадов жилых зданий – это либо вентилируемые фасады, либо их покраска. Чем выше здание, тем проблематичнее становится организация вентилируемых фасадов с точки зрения надежности их крепления. В то же время сегодняшнее увлечение покраской зданий даже очень долговечными акриловыми красками закончится через 8-10 лет шелушением фасадов и их повторным перекрашиванием. Выход – и за рубежом это поняли давно – применение в отделке естественного камня. Да, эта отделка подчас в 3-4 раза дороже окраски и в 2-3 раза вентилируемых фасадов. Но, учитывая даже минимальную долговечность высотных зданий 80-100 лет, этот вид отделки окупается через 30-40 лет, не говоря о существенной надежности.

Стоит затронуть вопрос о гибкой или свободной планировке квартир, т.е. когда будущему жителю предлагается площадь без единой перегородки, на которой он по своему усмотрению может заказать планировку квартиры. Ограничение одно – есть определенная зона для установки сантехнического оборудования, кухонь, ванн и туалетов. Эта зона расположена в глубине пространства будущей квартиры и находится в 4-х – 5-и метрах от наружных стен. Свободная планировка квартир – общемировая тенденция в строительстве жилья и офисов. Но чтобы житель или владельцы офисов получили такую возможность, необходимо чтобы пространство от внутреннего коридора или лифтового холла до наружных стен (примерно 7-8 метров по европейским нормам и до 16 метров по американским) было свободно от колонн или пилонов (та же колонна в виде короткой стены). Для этого нужна достаточно жесткая конструктивная система типа внутренняя «труба» (это лестнично-лифтовой ствол – ядро жесткости) и наружная «труба» – наружные стены или каркасная система (всe вместе называют «труба в трубе»). Для такой системы нужны бетоны марки 600 и больше, а это пока для российской практики большая редкость.

Культура строительства

Помимо чисто внешних и, в общем-то, простых атрибутов культуры на строительной площадке в виде чистоты, фирменной одежды рабочих, их привоза-отвоза, организованного питания и т.п. есть моменты, которые предстоит вводить в российскую практику.

Начинается жилая стройка (а большая обязательно) с организации места для продажи будущих квартир. Здесь вы можете познакомиться с проектом здания, планировками квартир, материалами и оборудованием, которое будет установлено в квартирах. Иногда можно увидеть макеты квартир реальных размеров с расставленной мебелью и предлагаемой отделкой и даже видом(!) из окон квартиры. Вам предложат прайс-лист и варианты платы за квартиру, а главное при покупке, как уже говорилось, будет внесена в контракт полная «разблюдовка» квартиры по планировке, отделке помещений и оборудованию санитарных узлов, кухонь, а также помещений со встроенной мебелью. Четыре – пять образцов отделки и мебели будут предложены как стандартный набор. Но самое главное, в контракте будет записан день, в который вы получите ключи от квартиры и сможете в нее въехать. Трудно верится, но это так.

Строительство высотных зданий обязательно сопровождается ежедневным контролем выполняемых работ. Этот контроль ведут специалисты, как правило, частной фирмы с застрахованной деятельностью и с набором специалистов, имеющих лицензию на тот или иной вид деятельности и контроля. Каждый год эти специалисты подтверждают свою профессиональную пригодность и продлевают лицензию на работу.

Технология укладки бетонной смеси, особенно при производстве фундаментов, требует непрерывной укладки бетонной смеси. Так, при укладке бетона в фундамент под здание Коммерц-банка во Франкфурте-на-Майне для непрерывного подвоза бетонной смеси было перекрыто насколько магистральных улиц на три дня и три ночи *). За рубежом строительство высотных зданий в целом ведется, как правило, в три смены, организация работы, применяемые технологические режимы при этом не создают дискомфорт для близлежащих зданий и его обитателей. На стройках нет вспышек от сварки арматуры, так как она или вяжется, или скручивается (в Японии применяется арматура с винтовой насечкой). В той же Японии на кранах, монтирующих высотные здания, имеется туалет для крановщика (кстати, все строящиеся здания обязательно оборудуются туалетами для рабочих на этажах).
_________________________________________________________________________________________
*) Для интересующегося обывателя: Если при строительстве фундамента под высотное здание улицы, ведущие к стройке, не перекрывались как минимум на два – три дня – значит в процессе строительства этого здания нарушена технология укладки бетонной смеси со всеми вытекающими из этого последствиями, имея ввиду, что основание здания является основой надежности всего здания. Успокоение специалистов, ведущих строительство высоток, что на стройке этих зданий имеется бетонный завод, является примитивным обманом, поскольку для непрерывной укладки бетонной смеси в фундамент высотного здания требуется одновременно работа 5-7 таких заводов.
_________________________________________________________________________________________

Культура эксплуатации зданий

В соответствии с российскими нормативами на высотные здания они обязаны быть рассчитаны на «прогрессирующее разрушение» т.е. когда удаление одной из несущих конструкций здания не приводит к разрушению всего здания. Поэтому главное, чего следует опасаться в высотных зданиях – так это пожара, если конечно, жители не умудрились сделать несанкционированные перепланировки, нарушающие надежность здания. Принятый норматив по огнестойкости несущих конструкций для высотных зданий-комплексов в 4 часа не является определяющим для безопасности людей. Важно время эвакуации людей из горящего здания по эвакуационным путям, в которых не должно быть дыма.

Мировая статистика по пожарам говорит о том, что при наличии в здании действующей системы датчиков дыма и спринклеров во всех помещениях в 95% случаев(!) очаги пожара удается устранить локальными средствами, не прибегая к помощи пожарных команд, а главное – без эвакуации людей и их травмирования самим фактом пожара. Факт наличия действующей системы пожарной сигнализации и автоматического тушения мест возгорания является частью мировой культуры современного жилища или общественного места пребывания людей. Войдите в вестибюль любого здания в Америке, Европе, Азии – вы увидите несколько датчиков и спринклеров. В 17-ти этажном жилом здании в Тель-Авиве в вестибюле я насчитал 6 таких датчиков, хотя пол и стены вестибюля отделаны естественным камнем и гореть казалось бы нечему.
Это стандарт! Каким мы – россияне пытаемся идти путем? Очень простым – забываем про 95% возможной локализации пожара и начинаем предлагать средства самоспасения в виде выбрасывания из горящего здания в надуваемом предмете (иначе его нельзя назвать) или в «кишке» – трубе, или в механическом снижателе. Честно говоря, не против этих средств, когда они не отвлекают эксплуатационные службы от работы элементарных средств локализации пожара. А они у нас, давайте признаемся честно, перестают действовать с момента въезда первого жителя в дом, с момента первой перепланировки квартиры. Таким образом, мы становимся заложниками пожарной ситуации в доме в 95% случаев возгорания. Вот здесь, учитывая российский менталитет, на время, пока мы не поумнели, есть надежное предложение: вы входите в дом, в вестибюле весит табло, на табло отображена информация, что система сигнализации дыма для всего дома работает, спринклеры задействованы в единую систему, насосы, подающие воду в пожарные трубы, работают и т.п. Можно быть уверенным, что если загорится сигнал, что в такой-то квартире датчики пожарной сигнализации и приборы пожаротушения не работают – этому жильцу не поздоровится – никакие законы не понадобятся, а мы все вместе будем, как минимум на 95% (немалый процент), застрахованы от нерадивых или проще бескультурных соседей.

Хотя и здесь надо признать еще один парадоксальный факт. Речь идет об эвакуации людей из горящего здания. У «них» при сигнале пожара люди по освещаемым и бездымным пожарным лестницам (действует система подпора воздуха) и звуковой сигнализации (на нескольких языках!) спускаются вниз и выходят из горящего здания, как правило, в течение 25-30 минут. У «нас» (подтверждено многочисленными примерами) люди сначала собирают документы, драгоценности, сберкнижки, деньги, запирают квартиру и только после этого покидают свое жилище. Можно понять – без всего этого они становятся погорельцами без средств к существованию и остаются один на один с грядущими мытарствами. Государство – плохой защитник.

Жизненный комфорт складывается из многих составляющих. Когда-то казалось, что наличие консьержки есть некое совершенство порядка и охраны дома. В век электроники и автоматизации человек, пропускающий вас или ваших знакомых в дом, давно стал (у «них») анахронизмом. Единый ключ на участок дома, в дом, он же в лифт для спуска в гараж, он же для входа в квартиру, видеофон в квартирах и многие другие технические средства куда более надежны, чем человек, сидящий на входе и который, если разобраться, ни за что не отвечает. И это при том, что сегодня можно установить в квартире (в пределах разумной цены) систему, позволяющую наблюдать за всем, что происходит в квартире в тот или иной момент, находясь на работе или в другом месте, по компьютеру или телефону. Про мусор – писать не хочется – убирают и слава богу. А чтобы его сортировать на стеклотару, пластик и другие компоненты – так это пока, видимо, не для нас.

Когда писалось о том, что переделки-перепланировки в доме не допускаются или согласуются с жильцами дома – это одна часть культуры жития. Но при всех известных правилах законопослушания существует (у «них») норма проверок соответствия всех параметров квартир, изначально зафиксированных в контракте. Один-два раза в год по согласованию с проживающими, по удобному для них графику, происходит инспектирование квартир. Жесткие санкции, оговоренные контрактом, ждут любого нарушителя, независимо (для «нас») от статуса квартирантов. Последнее – весьма немаловажно. В мягкой интерпретации мы строим жилье социальное и коммерческое, далее можно продолжать – элитное, богемное и т.п. Во всем мире есть эти понятия и соответствующее этим понятиям жилье. Только описанные выше подходы, нормативы, требования не делятся на «социальное» или «несоциальное» – вот, где кроется еще один пласт культуры.

Вместо заключения

Очевидно, при любом новом деле, а тем более при строительстве уникальных высотных зданий, возникают неизведанные малоисследованные до определенной поры проблемы, задачи, вопросы. Что в таких случаях делают профессионалы, озабоченные имиджем лично своим и фирмы, в которой они работают – либо закладывают запасы в конструкцию, либо на непредвиденный случай предлагают специальные устройства, позволяющие сократить риск влияния неизведанного. Например, при строительстве высотных зданий во Франкфурте-на-Майне до 80-х годов у немецких специалистов были опасения при строительстве зданий на плитном фундаменте (после 80-х годов в Германии высотные здания строятся только на плитно-свайном основании). Как они запроектировали ряд зданий, опасаясь просадок и повышенного крена? Они между фундаментом и зданием соорудили подушки – домкраты. Если они ошибались в оценке работы грунта здания – они выправляли ошибку специальными заранее выполненными средствами. Что можно сказать против такого подхода? – «Закапывали лишние деньги? – Да, закладывали!», но при этом думали о безопасности людей и оценке своего профессионализма.

И последнее – про проектирование. Мне очень печально признавать тот факт в своей работе, когда проектируя тот или иной объект – от дома до домостроительного предприятия, производящего изделия для этих домов, постоянно приходилось проектировать в советско-российской практике на «дурака», т.е. с большими запасами. Нарушение требований, допусков, нормативов – есть реальная практика в нашем строительстве. Хуже другое: зарубежные фирмы, пришедшие на отечественный рынок (особенно из СНГ и Турции), грешат этим повально, а российские инженерно-технические работники смотрят на это сквозь пальцы – «сегодня мне заплатили (подчас неплохо) за мою работу, а дальше – трава не расти – ищите меня!»

Не претендуя на полноту изложения поднятой темы и заранее соглашаясь с тем, что на самом деле многое давно известно, спор о том, до чего мы доросли, а до чего нет, не имел смысла, пока мы были замкнутым обществом. Мировая цивилизация требует много большего, чем было позволено этим обществом. Врастание в гражданскую цивилизацию – это уважение к себе, к окружающим, ощущение человеком, а не по-прежнему придатком складывающейся далеко не совершенной общественной системы.

Перечитывая написанное, лично становится страшновато. Неужели в стране нет органа или ответственных людей, которые не видят все это воочию и не понимают, к чему это все может привести – ведь в написанном практически нет ничего нового. Неужели мы не накушались от русского «авось», неужели нужны новые доказательства ошибок проектировщиков, строителей и эксплуатационников? Остается сказать одно – побойтесь Бога!

Два-три десятка уже строящихся высотных объектов по программе «Новое кольцо Москвы» это еще не все примерно 200 зданий, которые предстоит построить. Важно очень оперативно накапливать знания и опыт этого уникального вида строительства и не совершать ошибок, способных кардинально повлиять на его развитие в будущем. Раз уж мы решились на высотное домостроение, и жизнь продиктовала необходимость такого строительства – нового во всех отношениях, очень хотелось бы превознести в новое дело и более совершенную общестроительную культуру.

При этом надо четко понять, что разница между обычными жилыми домами в 20-25 этажей и домами высотой 100 и более метров в общепонятном сравнении такая же, как между «Запорожцем» и «Мерседесом». Если в гостиницах и офисах высотных зданий есть худо-бедно собственник – хозяин, с которого можно хотя бы что-то спросить, то в жилых высотных комплексах это как максимум хозяин дома в лице кондоминиума со всеми вытекающими последствиями из понятия коллективного пользователя. Поэтому высотный жилой дом – это особо ответственный объект проектирования, строительства и эксплуатации.

Возведение высотных зданий требует не только соблюдения строительной культуры, но не в меньшей степени общечеловеческой культуры. Связь между высотным домостроением и нашей культурой такая же, как по М. Булгакову между разрухой и писанием мимо унитаза. Если все, что нас сегодня глубоко отличает от общемировой цивилизации в виде городской рекламы и уличных растяжек, кондиционеров и спутниковых антенн на фасадах зданий, бессистемных стоянок машин вдоль улиц с розовощекими охранниками, гаишников при светофорах, если это и многое подобное этому и есть наша русская культура и менталитет, то надо крепко задуматься, прежде чем пересаживаться с «Запорожца» на «Мерседес».